Читать интересную книгу Пост-хоррор. Искусство, жанр и культурное возвышение - Church, David

в доме с привидениями, пока не сможет снова увидеть Полли - но, подобно черной плесени на стене, в которой она обитает, до тех пор она будет "позволять [себе] гнить".

Хотя Лили еще не знала, что путаница мисс Блюм с именем "Полли" предвещает ее собственное будущее в качестве призрака, другой повторяющийся мотив в их перекрывающихся голосах повторяет один и тот же вывод в разные периоды времени: дом, в котором произошла смерть, не может быть куплен или продан живыми, его можно только позаимствовать у его призрачных обитателей. Это чувство находит визуальное отражение в паре кадров, завершающих фильм: медленное панорамирование спящих членов недавно прибывшей семьи, немигающий взгляд призрака, похожий на тусклый луч фонарика; и замедленная съемка одного из двух призраков (Полли или Лили), движущихся на фоне черной пустоты, их действия размыты, как предполагаемая "эктоплазма", запечатленная на спиритических фотографиях викторианской эпохи. Завершающий фильм образ призрака Лили, вытягивающего изо рта то, что кажется веревкой из марли или муслина, прямо напоминает о подобных спиритических мистификациях - как будто Перкинс, намеренно используя двусмысленность, хочет одновременно подтвердить и опровергнуть онтологический статус призраков.

Однако эта всеобъемлющая идея о том, что призраки оказываются запертыми в старом готическом доме, как бы превращаясь в исторические произведения ужасов, дает возможность более интимного прочтения фильма, содержащего множество аллюзий на отца Оза Перкинса, актера Энтони, навсегда связанного с его ролью Нормана Бейтса в "Психо". В отличие от библейских и литературных эпиграфов, упомянутых в этой главе, фильм Перкинса открывается экранным посвящением режиссера отцу - "For A. P., who gave me a old house", - подразумевая, что память об отце также завещала наследие "Психо" его сыну. Кроме того, в одной из закадровых реплик "I Am the Pretty Thing" есть фраза "Shook their heads and clucked their [thick] tongue", перефразирующая монолог Нормана, произнесенный в гостиной Мэрион Крейн (Джанет Ли); Айрис Блюм играет Пола Прентисс, которая снималась с Энтони Перкинсом во время оригинального бродвейского прогона "Звездно-полосатой девушки" (1966); а самая известная работа Блюма, "Леди в стенах", даже имеет общую авторскую дату 1960 года с фильмом Хичкока "Психо". Учитывая эти отсылки, мы можем рассматривать "Я - красавица" как глубоко личную работу режиссера, отдающего дань уважения своему знаменитому отцу и в то же время пытающегося вырваться из долгой киноисторической тени, отбрасываемой самой культовой ролью его отца.

Энтони Перкинс даже ненадолго появляется в фильме своего сына, когда Лили смотрит по телевизору фильм "Дружелюбная убежденность" (1956).

 

Роль, принесшая ему премию "Золотой глобус" в номинации "Лучшая новая звезда года", подтверждает его карьерный потенциал, который он не смог реализовать после "Психо". Действительно, одинокая речь мисс Блюм о том, чтобы "научиться видеть себя таким, каким видит себя весь остальной мир", непосредственно предшествует сцене просмотра Лили этого фильма по телевизору. Такая близость между тематически важным диалогом Блюм и клипом "Убеждения" наводит на мысль о том, что судьба Лили стать призраком, который смотрит на себя, но не видит себя, во многом похожа на то, как Перкинс оказался в ловушке репутации "Психо". Поскольку в первую очередь его определяют как актера, он ближе к "милашкам", которые не видят, что их ждет, прославляясь своей визуальной привлекательностью и не подозревая о том, что их призрачное сохранение в текстах, которые остаются после их смерти, может продолжать преследовать живых.

Однако как сценарист-режиссер "I Am the Pretty Thing" Оз ближе к авторской роли мисс Блюм: он пытается быть самим собой, несмотря на то, что чувствует себя "обязанным" чтить столь важный источник вдохновения.44 Хотя и не так буквально, как в "Леди в стенах", его фильм был продиктован ему неким "призраком" в виде памяти его отца - особенно в свете преждевременной смерти Энтони от осложнений СПИДа в 1992 году, всего через два года после того, как он в последний раз изобразил Бейтса в "Психо IV: Начало" (1990). Кроме того, во вступительном монологе Лили Блюм описывается как автор "толстых и пугающих книг, которые люди покупают в аэропортах и супермаркетах" - и даже "Леди в стенах" была адаптирована как (по словам мистера Вакскэпа) "не очень хороший фильм", - что позволяет предположить, что ее работы ближе к популистским вкусам, чем к высокому искусству. (Ее фамилия может быть аллюзией на Джейсона Блюма, основателя Blumhouse Productions, компании, ответственной за многие из самых приятных для зрителей хитов жанра ужасов в те же годы, когда возник более противоречивый цикл пост-хоррора). Таким образом, "возвышенный" фильм Перкинса признает, что более популярные произведения ужасов - от "Психо" до паранормальных фильмов Blumhouse - могут содержать скрытые глубины о смертности и памяти, как и такие художественно самосознательные работы, как "Я - красивая штучка", в зависимости от того, как зрители их воспримут.

Как и связь жанра и эстетики, которая преследует пост-хоррор корпус на протяжении всей этой книги, это напряжение между попу- лизмом и искусством также возвращает нас к очень неоднозначному приему "Психо" после его первоначального выхода в 1960 году. Снятый очень популярным режиссером, "Психо" стал хитом кассовых сборов "престижного" ужастика, но некоторые скептически настроенные критики и зрители старшего поколения осудили фильм как слишком жестокий и сексуально приторный, как пятно на репутации Хичкока. Переоценка фильма критиками как художественного шедевра и одного из самых влиятельных фильмов жанра ужасов происходила постепенно в течение последующих десятилетий - отчасти под влиянием критики.

 

Гораздо большее отвращение вызывают фильмы-слэшеры 1970-х и 1980-х годов, на сенсационные сочетания секса и насилия которых, возможно, повлиял "Психо", но из-за которых фильм Хичкока кажется сравнительной моделью эстетической сдержанности.45 Действительно, эти вопросы о долговременной репутации буквально воплощают некоторые из тех же тревог по поводу семейно-родового наследования, которые рассматривались в главе 3. Например, дочь Джанет Ли, Джейми Ли Кертис, стала королевой крика после прорывной роли "последней девушки" Хэллоуина (1978) Лори Строуд, а Оз Перкинс еще ребенком сыграл молодого Нормана Бейтса в фильме "Психо II" (1983). Отвергнутые критиками, но финансово успешные сиквелы "Психо" от Universal представляют собой интересный момент, когда влияние современного жанра ужасов фактически замкнулось на самом себе: в то время как многие ранние фильмы-слэшеры напрямую опирались на фильм Хичкока, запоздалый поворот к сиквелу "Психо" спустя два десятилетия после его первоначального выхода был в значительной степени обусловлен тем, что крупная голливудская студия пыталась заработать на кассовом успехе независимых фильмов-слэшеров, таких как "Хэллоуин".

И опять же, это было бы не более чем интертекстуальной мелочью, если бы не подразумевало, согласно посвящению I Am the Pretty's Thing, что сын Энтони Перкинса, как и сам Норман,